Форум » Поэзия и проза » Наши любимые стихи » Ответить
Наши любимые стихи
Яна: А.Блок (ночь, улица, фонарь, аптека) Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Все будет так. Исхода нет. Умрешь - начнешь опять сначала И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь.
Левша: Вечная любовь («Une Vie D’Amour») — Шарль Азнавур и Жорж Гарваренц. Русский текст - Наталья Кончаловская Вечная любовь верны мы были ей Но время - зло для памяти моей Чем больше дней, глубже рана в ней Все слова любви в измученных сердцах Слились в одно преданье без конца Как поцелуй и всё тянется давно Я уйти не мог, прощаясь навсегда И видит Бог, надеясь жду когда Увижу вновь, эту мою любовь И дам я клятву вновь Вечная любовь Всесильной быть должна, где путь один, Сквозь отведёт она, минуя мрак и туман, Туман - обман Вечная любовь верны мы были ей Но время - зло для памяти моей Чем больше дней, глубже рана в ней Все слова любви - безумный крик сердец, Слова тревог и слёзы наконец, приют для всех Уже прожитых утех Зорька рассветёт и в сумраке ночьном Умрёт, уйдёт, но оживёт потом и всё вернёт Блаженный летний зной, извечный летний зной Вечная любовь, Живу чтобы любить, до слепоты И до последних дней - одна лишь ты Жить любя одну тебя Навсегда
Левша: Этот голос, который, кажется, стоит на грани катастрофы и в любое время может охрипнуть и смолкнуть, величавый голос страдающего одышкой, но мужественно покоряющего вершину альпиниста, глухой и растерзанный голос раненой птицы, роняющей на сцену вместе с перьями дивные песни любви, этот извивающийся в агонии страдивариус, этот голос кажущегося потухшим вулкана, который изливает слова скорее сердцу, нежели для слуха… слышен во всем мире» (Ив Салг)
Яна: ГРИГОРИЙ ЛЕПС Вечер, звёздною пылью дыша, Нарушает усталую тишь, В дом тоска заползает, спеша, Как проворная, серая мышь. Ты играй, музыкант, для меня, Песни пой о любви; в облаках На краю уходящего дня Я мечтаю с бокалом в руках. И тревожное сердце молчит И тоске наступает конец, И блаженной лавиной звучит Это танго разбитых сердец...
Левша: ЛИРИЧЕСКАЯ Марине Здесь лапы у елей дрожат на весу, Здесь птицы щебечут тревожно. Живешь в заколдованном диком лесу, Откуда уйти невозможно. Пусть черемухи сохнут бельем на ветру, Пусть дождем опадают сирени - Все равно я отсюда тебя заберу Во дворец, где играют свирели. Твой мир колдунами на тысячи лет Укрыт от меня и от света. И думаешь ты, что прекраснее нет, Чем лес заколдованный этот. Пусть на листьях не будет росы поутру, Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,- Все равно я отсюда тебя заберу В светлый терем с балконом на море. В какой день недели, в котором часу Ты выйдешь ко мне осторожно? Когда я тебя на руках унесу Туда, где найти невозможно? Украду, если кража тебе по душе,- Зря ли я столько сил разбазарил? Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, Если терем с дворцом кто-то занял! Владимир Семенович Высоцкий 1969
Островитянин: В твоих глазах Перебродивший мёд, А я люблю слаще.... В твоих словах Законченный полёт, Все больше и больнее... В твоих стихах Горит огонь - Тихонько плача... В твоих мечтах - Красивый, тихий он Какая не удача... ____________________________________________
AntonIO: Оглянись, незнакомый прохожий Мне твой взгляд неподкупный знаком Может я - это только моложе Не всегда мы себя узнаем Нас тогда без усмешек встречали Все цветы на дорогах земли Мы друзей за ошибки прощали Лишь измены простить не могли Ничто на земле не проходит бесследно И юность ушедшая все же бессмертна Как молоды мы были Как молоды мы были Как искренне любили Как верили в себя Первый тайм мы уже отыграли И одно лишь сумели понять Чтоб тебя на Земле не теряли Постарайся себя не терять В небесах отгорели зарницы И в сердцах утихает гроза Не забыть нам любимые лица Не забыть нам родные глаза Ничто на земле не проходит бесследно И юность ушедшая все же бессмертна Как молоды мы были Как молоды мы были Как искренне любили Как верили в себя
Gunner: Если любовь не сбудется, ты поступай как хочется. И никому на свете грусти не выдава-ай. Новая встреча лучшее средство от одиночества. Но и о том, что было, помни, не забывай. Мечта сбывается и не сбывается, Любовь приходит к нам, порой - не та-ак. Но все хорошее не забывается, А все хорошее и есть мечта. Пусть о любви нечаянной кто-то сказать осмелится. Если поверишь в это, сердце не закрывай. В сердце необитаемом снова любовь поселится. Но и о том, что было, помни, не забывай. Мечта сбывается и не сбывается, Любовь приходит к нам, порой - не та-ак. Но все хорошее не забывается, А все хорошее и есть мечта.
Русалка: Gunner ,хорошо поешь!
Gunner: Со слухом у меня проблемы... Зато получается очень громко и я стараюсь...
Русалка: Gunner, ну молодец! в этом деле не важно как, главное ГРОМКО И С ДУШОЙ!!!!!!!
Конкретный: Русалка пишет: ГРОМКО И С ДУШОЙ!!!!!!! И ХОРОШО БЫ С ПИВОМ !!!!!!!
Яна: Не жалею не зову не плачу... Всё пройдёт, как с белых яблонь дым: Увяданья золотом охвачен, Я не буду больше молодым Ты теперь не так уж будешь биться Сердце, тронутое холодком, И страна берёзового ситца Не заманит шляться босиком. Дух бродяжий, ты всё реже, реже Расшевеливаешь пламень уст. О, моя утраченная свежесть, Буйство глаз и половодье чувств! Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя, иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне... Все мы, все мы в этом мире тленны. Тихо льётся с клёнов листьев медь... Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть. (Сергей Есенин)
Кузя: НИКОЛАЙ ГУМИЛЁВ Слово В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо Свое, тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города. И орел не взмахивал крылами, Звезды жались в ужасе к луне, Если, точно розовое пламя, Слово проплывало в вышине. А для низкой жизни были числа, Как домашний, подъяремный скот, Потому, что все оттенки смысла Умное число передает. Патриарх седой, себе под руку Покоривший и добро и зло, Не решаясь обратиться к звуку, Тростью на песке чертил число. Но забыли мы, что осиянно Только слово средь земных тревог, И в Евангельи от Иоанна Сказано, что слово это Бог. Мы ему поставили пределом Скудные пределы естества, И, как пчелы в улье опустелом, Дурно пахнут мертвые слова.
Яна: Здесь лапы у елей дрожат на весу, Здесь птицы щебечут тревожно. Живешь в заколдованном диком лесу, Откуда уйти невозможно. Пусть черемухи сохнут бельем на ветру, Пусть дождем опадают сирени - Все равно я отсюда тебя заберу Во дворец, где играют свирели. Твой мир колдунами на тысячи лет Укрыт от меня и от света. И думаешь ты, что прекраснее нет, Чем лес заколдованный этот. Пусть на листьях не будет росы поутру, Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,- Все равно я отсюда тебя заберу В светлый терем с балконом на море. В какой день недели, в котором часу Ты выйдешь ко мне осторожно? Когда я тебя на руках унесу Туда, где найти невозможно? Украду, если кража тебе по душе,- Зря ли я столько сил разбазарил? Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, Если терем с дворцом кто-то занял!
Левша: Не отрекаются любя. Ведь жизнь кончается не завтра. Я перестану ждать тебя, а ты придешь совсем внезапно. А ты придешь, когда темно, когда в стекло ударит вьюга, когда припомнишь, как давно не согревали мы друг друга. И так захочешь теплоты, не полюбившейся когда-то, что переждать не сможешь ты трех человек у автомата. И будет, как назло, ползти трамвай, метро, не знаю что там. И вьюга заметет пути на дальних подступах к воротам... А в доме будет грусть и тишь, хрип счетчика и шорох книжки, когда ты в двери постучишь, взбежав наверх без передышки. За это можно все отдать, и до того я в это верю, что трудно мне тебя не ждать, весь день не отходя от двери. Вероника Тушнова. Не отрекаются любя... Сборник стихотворений. Поэтическая Россия. Москва: Русская книга, 1997.
Яна: Безвольно пощады просят Глаза. Что мне делать с ними, Когда при мне произносят Короткое, звонкое имя? Иду по тропинке в поле Вдоль серых сложённых брёвен. Здесь легкий ветер на воле По-весеннему свеж, неровен. И томное сердце слышит Тайную весть о дальнем. Я знаю: он жив, он дышит, Он смеет быть не печальным. (Анна Ахматова)
Яна: ДРУЗЬЯ ЖИВУТ У НАС В СЕРДЦАХ Нас покидают, умирая, Друзья: летят на небеса. Их души ждут в воротах рая, Но помним мы их голоса. Мы помним их улыбку, шутку, Их жесты, взгляды, и опять Мы счастливы хоть на минутку Во сне их всех живых обнять. Храним мы бережно подарки, И случай вдруг в году каком Нам вспоминается так ярко, Что застывает в горле ком. Бывает, что в толпе безликой Мелькнёт знакомый силуэт: Бежишь за ним с весёлым криком, Забыв, что друга больше нет. Но что нам смерти расстоянья; Жизнь наша - лошадь в бубенцах. Друзья уходят, умирая. Друзья живут у нас в сердцах! (я)
Gunner: ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ? Что же такое счастье? Одни говорят:- Это страсти: Карты, вино, увлеченья - Все острые ощущенья. Другие верят, что счастье - В окладе большом и власти, В глазах секретарш плененных И трепете подчиненных. Третьи считают, что счастье - Это большое участие: Забота, тепло, внимание И общность переживания. По мненью четвертых, это С милой сидеть до рассвета, Однажды в любви признаться И больше не расставаться. Еще есть такое мнение, Что счастье - это горение: Поиск, мечта, работа И дерзкие крылья взлета! А счастье, по-моему, просто Бывает разного роста: От кочки и до Казбека, В зависимости от человека! Эдуард Асадов. Остров Романтики. Москва: Молодая гвардия, 1969.
Яна: Игорь Губерман Надо жить наобум, напролом, наугад и на ощупь во мгле, ибо нынче сидим за столом, а назавтра лежим на столе.
Яна: Игорь Губерман Счастливые всегда потом рыдают, что воремя часов не наблюдают
Левша: ИСПОВЕДЬ Ну что тебе надо еще от меня? Чугунна ограда. Улыбка темна. Я музыка горя, ты музыка лада, ты яблоко ада, да не про меня! На всех континентах твои имена прославил. Такие отгрохал лампады! Ты музыка счастья, я нота разлада. Ну что тебе надо еще от меня? Смеялась: "Ты ангел?" - я лгал, как змея. Сказала: "Будь смел" - не вылазил из спален. Сказала: "Будь первым" - я стал гениален, ну что тебе надо еще от меня? Исчерпана плата до смертного дня. Последний горит под твоим снегопадом. Был музыкой чуда, стал музыкой яда, ну что тебе надо еще от меня? Но и под лопатой спою, не виня: "Пусть я удобренье для божьего сада, ты - музыка чуда, но больше не надо! Ты случай досады. Играй без меня". И вздрогнули складни, как створки окна. И вышла усталая и без наряда. Сказала: "Люблю тебя. Больше нет сладу. Ну что тебе надо еще от меня?" Андрей Вознесенский. Не отрекусь. Избранная лирика.
Левша: Песенка о московском муравье Булат Окуджава Am E7 Am Мне нужно на кого-нибудь молиться. C G7 C Подумайте, простому муравью Dm Am/E вдруг захотелось в ноженьки валиться, E7 Am поверить в очарованность свою! И муравья тогда покой покинул, все показалось будничным ему, и муравей создал себе богиню по образу и духу своему. И в день седьмой, в какое-то мгновенье она возникла из ночных огней без всякого небесного знаменья... Пальтишко было легкое на ней. Все позабыв - и радости и муки, он двери распахнул в свое жилье и целовал обветренные руки и старенькие туфельки ее. И тени их качались на пороге, Безмолвный разговор они вели, красивые и мудрые, как боги, и грешные, как жители Земли. 1959
Левша: Не клонись-ка ты, головушка... Булат Окуджава Hm F#7 Hm Не клонись-ка ты, головушка, A7 D от невзгод и от обид. Em Hm/F# Мама, белая голубушка, F#7 Hm утро новое горит. Всё оно смывает начисто, всё разглаживает вновь... Отступает одиночество, возвращается любовь. И сладки, как в полдень пасеки, как из детства голоса, Твои руки, твои песенки, твои вечные глаза. 1957
AntonIO: Мы все - частицы ядерного взрыва. В какое тело я проникну с ядом? Чью душу изуродую нарывом, Свою спасти пытаясь от распада? Мне жалко мысли, ставшие словами, - Их похоронят в книгах и блокнотах. Засушенные, лягут перед вами Останки птиц высокого полёта. Свинцом и снегом душу обернули. В садах стоят деревья из бетона. Потрескалась пластмассовая пуля, Из трещин выползают скорпионы. Я вас люблю, измученные лица. Смешавшись с пеплом, мы умрём красиво... Куда плывут киты-самоубийцы? На пепелище ядерного взрыва. (C)Лиля Борисова
WENDY: Юлий Ким Нет, я не плачу Нет, я не плачу, и не рыдаю, На все вопросы я открыто отвечаю, Что наша жизнь - игра, и кто-ж тому виной, Что я увлекся этою игрой. И перед кем же мне извиняться? Мне уступают, я не в силах отказаться. И разве мой талант, и мой душевный жар Не заслужили скромный гонорар Пусть бесится ветер жестокий В тумане житейских морей. Белеет мой парус такой одинокий На фоне стальных кораблей О наслажденье - ходить по краю. Замрите, ангелы, смотрите - я играю. Разбор грехов моих оставьте до поры. Вы оцените красоту игры. Ведь согласитесь, какая прелесть Мгновенно в яблочко попасть - почти не целясь. Орлиный взор, напор, изящный поворот, И прямо в руки - запретный плод. Я не разбойник, и не апостол. И для меня, конечно, тоже все не просто. И очень может быть, что от забот своих, Я поседею раньше остальных. Но я не плачу, и не рыдаю. Хотя не знаю, где найду, где потеряю. И очень может быть, что на свою беду, Я потеряю больше, чем найду
Яна: Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я больна - увы! - не вами! (Марина Цветаева)
Яна: Когда вы стоите на моем пути, Такая живая, такая красивая, Но такая измученная, Говорите все о печальном, Думаете о смерти, Никого не любите И презираете свою красоту - Что же? Разве я обижу вас? О, нет! Ведь я не насильник, Не обманщик и не гордец, Хотя много знаю, Слишком много думаю с детства И слишком занят собой. Ведь я - сочинитель, Человек, называющий все по имени, Отнимающий аромат у живого цветка. Сколько ни говорите о печальном, Сколько ни размышляйте о концах и началах, Все же, я смею думать, Что вам только пятнадцать лет. И потому я хотел бы, Чтобы вы влюбились в простого человека, Который любит землю и небо Больше, чем рифмованные и нерифмованные речи о земле и о небе. Право, я буду рад за вас, Так как - только влюбленный Имеет право на звание человека. (Александр Блок)
Кузя: Дон-Жуан Моя мечта надменна и проста: Схватить весло, поставить ногу в стремя И обмануть медлительное время, Всегда лобзая новые уста. А в старости принять завет Христа, Потупить взор, посыпать пеплом темя И взять на грудь спасающее бремя Тяжелого железного креста! И лишь когда средь оргии победной Я вдруг опомнюсь, как лунатик бледный, Испуганный в тиши своих путей, Я вспоминаю, что, ненужный атом, Я не имел от женщины детей И никогда не звал мужчину братом. Николай Гумилёв
Banality_None: Мой старый друг, мой верный Дьявол Пропел мне песенку одну: - Всю ночь моряк в пучине плавал, А на заре пошел ко дну. Кругом вставали волны-стены, Спадали, вспениваясь вновь, Пред ним неслась белее пены Его великая любовь. Он слышал зов, когда он плавал: «О, верь мне, я не обману...» Но помни, - молвил умный дьявол, - Он на заре пошел ко дну.
Gunner: Гляжу в озёра синие слова И. Шаферана, музыка Л. Афанасьева Гляжу в озёра синие, В полях ромашки рву, Зову тебя Россиею, Единственной зову. Спроси, переспроси меня - Милее нет земли. Меня здесь русским именем Когда-то нарекли. Гляжу в озёра синие, В полях ромашки рву, Зову тебя Россиею, Единственной зову. Не знаю счастья большего, Чем жить одной судьбой: Грустить с тобой, земля моя И праздновать с тобой. Красу твою не старили Ни годы, ни беда, Иванами да Марьями Гордилась ты всегда. Не все вернулись соколы - Кто жив, а кто убит... Но слава их высокая Тебе принадлежит. Красу твою не старили Ни годы, ни беда, Иванами да Марьями Гордилась ты всегда. Не знаю счастья большего, Чем жить одной судьбой: Грустить с тобой, земля моя И праздновать с тобой.
Gunner: Скачать МР3 "Гляжу в озера синие" можно здесь!
AntonIO: Куклы убраны в ящик комода, И кожаный мяч запрятан в чулан, И сегодня не так, как всегда, встало солнце в окне. Мы дохнем быстрей, чем рождаемся заново. Играем в "камень -ножницы -бумага" на троих, И каждому всегда выпадает " колодец" - Прыгать в яму кроличью снов чужих. Пришла пора жатвы - за слова отвечать. Пришло твоё время серьёзно решать: С кем тебе жить, а кому указать на порог... И пусть не будет вам хлеба с беспредела волками, И с брехающей сворой пусть не будет вам сна, И чтобы каждый раз воином, вступающим в битву, Ты помнил лицо своего Отца. Коли ты своих братьев не разумеешь, Коли сестёр ты не узнаёшь - Допивай свою водку, да вали на дискотеку, пижон! Расслабься на миг - и ты взят в плен Снотворной усталостью и высотой стен. На ровных рядах вокзальных скамеек Ты спишь под звук милицейских сирен.. И можно в трамваях по кругу кататься, беспечно глотая счастливый билет, принимая спокойно всё то, что нельзя изменить. Но к дьяволу время! Мы будем жить вечно! И свечу в окне нам гасить нельзя, Где еле дыша, через чёрную бездну Мы идём на руках, по лезвию скользя...
Gunner: Призрачный Взвод Под ногами хрупкий лед, Взвод уходит на Восход, Тени на снегу - отпечатки душ. Не загадывай вперед, Кто кого переживет, Если Бог за нас - отведет беду. В землю лечь так легко, Лишь бы знать - за кого. Припев: Вверх, к заоблачным далям, В край не взятых высот, Там, где все начиналось, Взвод идет на восход В край не взятых высот. На войне как на войне Жизнь чужая не в цене Белый саван вниз брошен нам с вершин Выбил нас огонь на треть, Эхо множит слово "смерть", Но сомнений нет для того, кто жив! Криком рот обожжен: Мы своих не сдаем! Припев. Алый цвет по холмам разлит Торопливой рукой, И летит журавлиный клин, Нас зовет за собой... В землю лечь так легко, Лишь бы знать - за кого. Припев: Вверх, к заоблачным далям, В край не взятых высот, Там, где все начиналось, Взвод идет на восход В край не взятых высот, Вверх, к заоблачным далям, В край не взятых высот, Там, где все начиналось, Свой продолжит поход Этот призрачный взвод...
AntonIO: Вчера я пил, и был счастливый, Сегодня я хожу больной, За что ж ты, мать - сыра природа, Настоль безжалостна со мной? Снился мне сон, что я был трезвый, Ангелы пели в небесах. А я проснулся в черном теле, Звезда застряла в волосах. Говорила мне мать - летай пониже, Говорила жена - уйдешь на дно... А я живу в центре циклона, И вверх и вниз - мне все равно. Люди работают за деньги, Смотрят в окно на белый свет. А в нашем полку - все камикадзе, Кто все успел - того здесь нет. Так скажем "Банзай", и Бог с ней, с твердью; Все, что прошло - сдадим в утиль. И здесь у нас в центре циклона, Снежные львы и полный штиль. Сегодня я опять счастливый, А завтра я опять больной, За что ж ты, мать - сыра природа, Настоль безжалостна со мной? Опомнись, мать - сыра природа, Я все же сын тебе родной! (C) БГ
Пал_Палыч: Вишни Шла к парню девушка одна, Несла в подарок вишен спелых, И не заметила она, Что вишни по дороге съела. Но парень сердцем был не груб И на нее не обижался, Ведь сладкий сок вишневых губ Вкуснее оказался!
янат: При всем своем к закону уваженьи, По улицам хожу не так, как все: Поправ собой все правила движенья, По встречной пешеходной полосе. Тому я вижу лишь одну причину, Простую, как колумбово яйцо: Идя в потоке, видишь только спины, Идя навстречу, смотришь всем в лицо... А.Макаревич
AntonIO: Куда ты, тройка, мчишься, куда ты держишь путь? Ямщик опять нажрался водки или просто лег вздремнуть, Колеса сдадены в музей, музей весь вынесли вон, В каждом доме раздается то ли песня, то ли стон, Как предсказано святыми все висит на волоске, Я гляжу на это дело в древнерусской тоске... На поле древней битвы нет ни копий ни костей, Они пошли на сувениры для туристов и гостей, Добрыня плюнул на Россию и в Милане чинит газ, Алеша, даром что Попович, продал весь иконостас. Один Илья пугает девок, скача в одном носке, И я гляжу на это дело в древнерусской тоске... У Ярославны дело плохо, ей некогда рыдать, Она в конторе с пол-седьмого, у ней брифинг ровно в пять, А все бояре на "Тойотах" издают "PlayBoy" и "Vogue", Продав леса и нефть на Запад, СС20 - на Восток. А князь Владимир, чертыхаясь, рулит в море на доске, Я гляжу на это дело в древнерусской тоске... У стен монастыря опять большой переполох, По мелкой речке к ним приплыл четырнадцатирукий бог. Монахи с матом машут кольями, бегут его спасти, А бог глядит, что дело плохо, и кричит "пусти, пусти", Настоятель в женском платье так и скачет на песке, Я гляжу на это дело в древнерусской тоске... А над удолбанной Москвою в небо лезут леса, Турки строят муляжи Святой Руси за полчаса, А у хранителей святыни палец пляшет на курке, Знак червонца проступает вместо лика на доске, Харе Кришна ходят строем по Арбату и Тверской, Я боюсь, что сыт по горло древнерусской тоской... (C) БГ
Кузя: Серые глаза - рассвет, Пароходная сирена, Дождь, разлука, серый след За винтом бегущей пены. Черные глаза - жара, В море сонных звезд скольженье, И у борта до утра Поцелуев отраженье. Синие глаза - луна, Вальса белое молчанье, Ежедневная стена Неизбежного прощанья. Карие глаза - песок, Осень, волчья степь, охота, Скачка, вся на волосок От паденья и полета. Нет, я не судья для них, Просто без суждений вздорных Я четырежды должник Синих, серых, карих, черных. Как четыре стороны Одного того же света, Я люблю - в том нет вины - Все четыре этих цвета. Редьярд Киплинг, перевод К. Симонова
QWERI: Зимняя ночь Мело, мело по всей земле Во все пределы. Свеча горела на столе, Свеча горела. Как летом роем мошкара Летит на пламя, Слетались хлопья со двора К оконной раме. Метель лепила на стекле Кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела. На озаренный потолок Ложились тени, Скрещенья рук, скрещенья ног, Судьбы скрещенья. И падали два башмачка Со стуком на пол. И воск слезами с ночника На платье капал. И все терялось в снежной мгле Седой и белой. Свеча горела на столе, Свеча горела. На свечку дуло из угла, И жар соблазна Вздымал, как ангел, два крыла Крестообразно. Мело весь месяц в феврале, И то и дело Свеча горела на столе, Свеча горела. Пастернак Б.Л.
QWERI: А вы смогли бы? Я сразу смазал карту будня, плеснувши краску из стакана; я показал на блюде студня косые скулы океана. На чешуе жестяной рыбы прочел я зовы новых губ. А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб? Владимир Маяковский СКАЗКА О КРАСНОЙ ШАПОЧКЕ Жил был на свете кадет. В красную шапочку кадет был одет. Кроме этой шапочки, доставшейся кадету, ни черта в нем красного не было и нету. Услышит кадет - революция где-то, шапочка сейчас же на голове кадета. Жили припеваючи за кадетом кадет, и отец кадета, и кадетов дед. Поднялся однажды пребольшущий ветер, в клочья шапчонку изорвал на кадете. И остался он черный. А видевшие это волки революции сцапали кадета. Известно, какая у волков диета. Вместе с манжетами сожрали кадета. Когда будете делать политику, дети, не забудьте сказочку об этом кадете. Владимир Маяковский
полная версия страницы