Форум » Поэзия и проза » Наши любимые стихи » Ответить
Наши любимые стихи
Яна: А.Блок (ночь, улица, фонарь, аптека) Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Все будет так. Исхода нет. Умрешь - начнешь опять сначала И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь.
AntonIO: Все отболит, и мудpый говоpит - каждый костеp когда-то догоpит. Ветеp золу pазвеет без следа. Hо до тех поp, пока огонь гоpит, каждый его по своему хpанит, Если беда, и если холода. Раз ночь длинна, то жгут едва, и беpегут и силы и дpова, Зpя не шумят, и не поpтят лес. Hо иногда найдется вдpуг чудак, этот чудак все сделает не так. Его костеp взовьется до небес. Еще не все доpешено, еще не все pазpеpешено, Еше не все погасли кpаски дня. Еще не жаль огня, судьба хpанит меня. Тот был умней, кто свой костеp сбеpег - он обогpеть дpугих уже не мог, Hо без потеpь дожил до теплых дней. А ты был не пpав, ты все спалил за час, и чеpез час большой огонь угас, Hо в этот час стало всем теплей. Еще не все доpешено, еще не все pазpеpешено, Еше не все погасли кpаски дня. Еще не жаль огня, судьба хpанит меня. (C) Андрей Макаревич
AntonIO: Давай разроем снег И найдем хоть одну мечту. Ты сказала: "Ты знаешь, она живет там!" Принесем домой И оставим с собой до весны. А потом с балкона отпустим ее: Пусть летит! Колокольчик в твоих волосах Звучит соль диезом. Колокольчик в твоих волосах... Давай разожжем костер И согреем хоть одну звезду. Ты сказала, что нужно делать именно так. Мы будем сидеть у огня И рассказывать друг другу сны, А потом нам споет свою песню первая птица И улетит... Колокольчик в твоих волосах Звучит соль диезом. Колокольчик в твоих волосах... Давай растопим лед И спасем хоть одну любовь. Ты сказала (мне), что видишь в этом новый восход. Мы напишем стихи, О том как нам хорошо с тобой, А потом ты научишь меня танцевать полонез И мы взлетим... Колокольчик в твоих волосах Звучит соль диезом Колокольчик в твоих волосах... (C) Сергей Чиграков
Gunner: AntonIO, очень романтично...
AntonIO: Вот как будто бы сначала начинается судьба, У бетонного причала, у последнего столба, Здесь вдали остались буи, Здесь земля уже близка, Здесь косынку голубую я прищурившись искал. И забудутся, едва ли, Эти несколько минут - Здесь меня когда-то ждали, А теперь уже не ждут. Белой пеной мягкой лапой Бьются волны о маяк, Я схожу себе по трапу, Я схожу себе по трапу - Независимый моряк. Но все время призывают отдаленные моря, Все куда-то уплывают, выбирая якоря, Так и мы от чьих-то судеб, Как от пирса отошли, Так от нас уходят люди, словно в море корабли. До свиданья, дорогие, Вам ни пуха, ни пера, Пусть вам встретятся другие Лишь попутные ветра! Море синее сверкает, Чайки белые снуют, Ни на что не намекаю (что ты?) Ни на что не намекаю, Просто песенку пою...
Яна: Высоцкий В.С. - Гоpизонт Чтоб не было следов, повсюду подмели... Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте: Мой финиш - горизонт, а лента - край земли,- Я должен первым быть на горизонте! Условия пари одобрили не все, - И руки разбивали неохотно. Условье таково: чтоб ехать - по шоссе, И только по шоссе - бесповоротно. Наматываю мили на кардан И еду параллельно проводам,- Hо то и дело тень перед мотором - То черный кот, то кто-то в чем-то черном. Я знаю - мне не раз в колеса палки ткнут. Догадываюсь, в чем и как меня обманут. Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут И где через дорогу трос натянут. Hо стрелки я топлю - на этих скоростях Песчинки обретают силу пули, - И я сжимаю руль до судорог в кистях - Успеть, пока болты не затянули! Наматываю мили на кардан И еду вертикально к проводам. Завинчивают гайки, - побыстрее! - Hе то поднимут трос как раз где шея. И плавится асфальт, протекторы кипят, Под ложечкой сосет от близости развязки. Я голой грудью рву натянутый канат,- Я жив - снимите черные повязки! Кто вынудил меня на жесткое пари - Нечистоплотны в споре и расчетах. Азарт меня пьянит, но, как ни говори, Я торможу на скользких поворотах! Hаматываю мили на кардан Hазло канатам, тросам, проводам. Вы только проигравших урезоньте, Когда я появлюсь на горизонте! Мой финиш - горизонт - по-прежнему далек, Я ленту не порвал, но я покончил с тросом,- Канат не пересек мой шейный позвонок, Hо из кустов стреляют по колесам. Меня ведь не рубли на гонку завели,- Меня просили. "Миг не проворонь ты! Узнай, а есть предел - там, на краю земли. И - можно ли раздвинуть горизонты?" Hаматываю мили на кардан И пулю в скат влепить себе не дам Вот тормоза отказывают,- кода! - Я горизонт промахиваю с хода!
harold: О ТОМ. КАК КЛИМ ПЕТРОВИЧ ВОССТАЛ ПРОТИВ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ СЛАБОРАЗВИТЫМ СТРАНАМ. История эта очень печальная, Клим Петрович рассказывает ее в состоянии крайнего раздражения и позволяет себе поэтому некоторые не вполне парламентские выражения. ...Прямо, думал я одно - быть бы живу, Прямо, думал - до нутра просолюся! А мотались мы тогда по Алжиру С делегацией ЦК профсоюза. Речи-встречи, то да се, кроем НАТО, Но вконец оголодал я катаясь. Мне ж лягушек ихних на дух не надо, Я им, сукиным детям не китаец! Тут и Мао, сам-рассам, окосел бы! Быть бы живу, говорю, не до жира! И одно мне спасенье - Консервы, Что мне Дарья в чемодан положила. Но случилось, что она с переляку, Положила мне одну лишь салаку. Я в отеле их засратом, в "Паласе", Запираюсь, как вернемся, в палате, Помолюсь, как говорится, Аллаху И рубаю в маринаде салаку. А наутро я от жажды мычу, И хоть воду мне давай, хоть мочу! Ну, извелся я! И как-то под вечер, Не стерпел и очутился в продмаге... Я ж не лысый, мать их так! - Я ж не вечен, Я ж могу и помереть с той салаки! Вот стою я, прямо злой, как МАлюта, То мне зябко в пинжаке, то мне жарко. Хоть дерьмовая, а все же валюта, Все же тратить исключтьельно жалко! И беру я что-то вроде закуски, Захудаленькую баночку, с краю. Ну написано на ней не по-русски, А по ихнему я плохо читаю. Подхожу я тут к одной синьорите: - Извините, мол, ком бьен, Битте-дритте, Подскажите, мол, не с мясом ли банка?... А она в ответ кивает, засранка! И пошел я, как в беспамятстве, к кассе. И очнулся лишь в палате в "Паласе". Вот на койке я сижу нагишом И орудую консервным ножом! И до самого рассветного часа Матерился я в ту ночь, как собака. Оказалось в этой банке не мясо, Оказалась в этой банке салака! И не где-нибудь, в Бразилии "маде", А написано ж внизу, на наклейке, Что, мол, "маде" в Эс Эс Эр, В маринаде, В Ленинграде, Рупь четыре копейки! Нет уж, братцы, надо ездить поближе, Не на край, расперемать его, света! Мы ж им - гадам - помогаем, И мы же Пропадаем, как клопы, через это! Я-то думал - как- никак заграница, Думал, память, как-никак сохранится, Оказалось, что они, голодранцы, Понимают так, что мы - иностранцы! И вся жизнь из заграничная - лажа! Даже хуже - извините - чем наша! А.Галич 1968-1970
harold: ЦЫГАНСКИЙ РОМАНС Повстречала девчонка Бога, Бог пил мертвую в монопольке, Ну, а много ль от Бога прока В чертовне и в чаду попойки? Ах как пилось к полночи! Как в башке гудело! Как цыгане, сволочи, Пели "Кон а вэлло" "Ай да кон а вэлло, гран традэло, Ай да ё рысако палал пхэвэло!" А девчонка сидела с Богом, К Богу фасом, а к прочим боком, Ей домой бы бежать к папане, А она чокается шампанью. Ах, елочки-мочалочки, Сладко вина пьются - В серебряной чарочке На золотом блюдце! Кому чару пить?! Кому здраву быть?! Королевичу Александровичу! С самоваров - к чертям - полуда, Чад летал над столами сотью. А в четвертом часу, под утро, Бог последнюю кинул сотню... Бога, пьяного в дугу Все теперь цукали. И цыгане - ни гу-гу, Разбрелись цыгане, И друзья, допив до дна, - Скатертью дорога! Лишь девчонка та одна Не бросала Бога А девчоночка эта с Охты, И глаза у ней цвета охры. Ждет маманя свою кровинку, А она с Богом сидит в обнимку. И надменный половой Шваркал мокрой тряпкой, Бог с поникшей головой Горбил плечи зябко. И просил у цыган хоть слова, Хоть немножечко, хоть чуть слышно, А в ответ ему - жбан рассола: Понимай, мол, что время вышло! Вместо водочки-вода, Вместо пива - пена!... И девчоночка тогда Тоненько запела: "Ай да кон а вэлло, гран традэло, Ай да ё рысако палал пхэвэло..." Ах как пела девчонка Богу! И про поле, и про дорогу, И про сумерки, и про зори, И про милых, ушедших в море. Ах как пела девчонка Богу! Ах ка пела девчонка Блоку! И не знала она, не знала, Что бессмертной в то утро стала. Этот тоненький голос в трактирном чаду Будет вечно звенеть в "Соловьином саду" А.Галич 1966
Меховая: Знаешь, я ведь никогда не была в Польше. И возможно, не буду никогда. Мы никогда не бродили с тобой по ночной Варшаве И ты никогда не дарил мне спелые абрикосы. Возможно, по-русски ты знаешь только «спасибо», А я по-польски и того меньше. Наверно, я тебе даже не снилась. И ты никогда не сможешь быть моим отцом. Километры кинопленки и театральные помосты – Вот все, что я о тебе знаю. И ты старше меня всего на полтора поколения. Ты вставил в левое ухо серьгу Совсем не спросив меня. Наверно, ты даже гулял по Монмартру И там дарил абрикосы своей жене. Я точно знаю, что тебе по вкусу Воздух Праги и Будапешта. И осенний лист на улице Пазуры Тебе дороже, чем мое дыхание. Мне непозволительно дорог твой славянский профиль С тенью отчетливых впечатлений. И проседь в висках патриция, И обрез под плащом. Я точно знаю, что Кавалерович и Вайда Любят тебя, как своего ребенка. Но я никогда не узнаю, что ты любишь на завтрак И сколько ложечек сахара кладешь в зимний кофе. Ты пахнешь Диором или Армани? Ты носишь Кляйна или Ферре? Знаешь, я ведь никогда не была в Польше, Знаешь, сколько башен в московском Кремле? Знаешь, ты мог бы быть мне хорошим отцом. Знаешь, тридцать лет - это не такой уж большой срок. У меня есть, по меньшей мере, столько же, Чтобы найти тебя. Чтобы найти. Чтобы… Воинственная.
Пал_Палыч: Евгений Агранович ЕВРЕЙ-СВЯЩЕННИК Еврей-священник — видели такое? Нет, не раввин, а православный поп, Алабинский викарий, под Москвою, Одна из видных на селе особ. Под бархатной скуфейкой, в чёрной рясе Еврея можно видеть каждый день: Апостольски он шествует по грязи Всех четырёх окрестных деревень. Работы много, и встаёт он рано, Едва споют в колхозе петухи. Венчает, крестит он, и прихожанам Со вздохом отпускает их грехи. Слегка картавя, служит он обедню, Кадило держит бледною рукой. Усопших провожая в путь последний, На кладбище поёт за упокой... Он кончил институт в пятидесятом — Диплом отгрохал выше всех похвал. Тогда нашлась работа всем ребятам — А он один пороги обивал. Он был еврей — мишень для шутки грубой, Ходившей в те неважные года, Считался инвалидом пятой группы, Писал в графе "Национальность": "Да". Столетний дед — находка для музея, Пергаментный и ветхий, как талмуд, Сказал: "Смотри на этого еврея, Никак его на службу не возьмут. Еврей, скажите мне, где синагога? Свинину жрущий и насквозь трефной, Не знающий ни языка, ни Бога... Да при царе ты был бы первый гой". ."А что? Креститься мог бы я, к примеру, И полноправным бы родился вновь. Так царь меня преследовал — за веру, А вы — биологически, за кровь". Итак, с десятым вежливым отказом Из министерских выскочив дверей, Всевышней благости исполнен, сразу В святой Загорск направился еврей. Крещённый без бюрократизма, быстро, Он встал омытым от мирских обид, Евреем он остался для министра, Но русским счёл его митрополит. Студенту, закалённому зубриле, Премудрость семинарская — пустяк. Святым отцам на радость, без усилий Он по два курса в год глотал шутя. Опять диплом, опять распределенье... Но зря еврея оторопь берёт: На этот раз без всяких ущемлений Он самый лучший получил приход. В большой церковной кружке денег много Рэб батюшка, блаженствуй и жирей. Что, чёрт возьми, опять не слава Богу? Нет, по-людски не может жить еврей! Ну пил бы водку, жрал курей и уток, Построил дачу и купил бы ЗИЛ, — Так нет: святой районный, кроме шуток Он пастырем себя вообразил. И вот стоит он, тощ и бескорыстен, И громом льётся из худой груди На прихожан поток забытых истин, Таких, как "не убий", "не укради". Мы пальцами показывать не будем, Но многие ли помнят в наши дни: Кто проповедь прочесть желает людям Тот жрать не должен слаще, чем они. Еврей мораль читает на амвоне, Из душ заблудших выметая сор... Падение преступности в районе — Себе в заслугу ставит прокурор.
Нэлл: Меховая , Классно! Лицо знакомое, кто это?
Меховая: Нэлл,это Богуслав Линда,польский актер. Вроде и не стихотворение в прямом смысле слова,а всю душу вытащило...
Яна: Александр Башлачёв ВИШЕНКА В поле вишенка одна Ветерку кивает. Ходит юная княжна, Тихо напевает: — Что-то князя не видать, Песенки не слышно. Я его устала ждать, Замерзает вишня... В поле снег да тишина. Сказку прячет книжка. Веселей гляди, княжна, Да не будь трусишкой. Темной ночью до утра Звезды светят ясно. Жизнь — веселая игра, А игра прекрасна! Будь смела и будь нежна Даже с волком в поле. Только радуйся, княжна, Солнышку и воле. Будь свободна и люби Все, что сердцу мило. Только вишню не руби — В ней святая сила. Пусть весна нарядит двор В яркие одежды. Все, что будет до тех пор, Назовем надеждой. Нам ли плакать и скучать, Открывая двери? Свету теплого луча Верят даже звери. Всех на свете обними И осилишь стужу. Люди станут добрыми, Слыша твою душу. И войдет в твой терем князь, Сядет к изголовью... Все, что будет всякий раз, Назовешь любовью. Всем дается по душе, Всем на белом свете. В каждом добром мальчише, В женщинах и в детях. Эта песенка слышна, И поет Всевышний... Начинается весна, Расцветает вишня. ____________________ PS. 17 февраля 2008 года 20 лет со дня гибели Саши...
AntonIO: В детстве я играл в футбол А когда подрос, стал играть рок-н-ролл А теперь вдруг понял, что все это было напрасно Я открываю дверь с надписью "Входа нет" Закурив сигарету, выхожу на проспект И смотрю на прохожих сквозь табачный дым Вспоминаю как в подарок Я построил дивный замок Как бежал за блудным ветром Как играл с огнем и пеплом И так однажды я войду С мечом в руке в две тысячи первый год С мечом в две тысячи первый год Я бегу по дороге разинув рот А за мной по пятам катятся танки Я забегаю в тупик - в тупике наркоман Сидит в шезлонге и курит дрянь Я вижу в его глазах свое отраженье Он меня зовет туда Где нет горя и огня Где несет покой глазам Снов малиновый туман Так вслепую я войду С бычком в зубах в две тысячи первый год А вот еще один вариант: Мои мысли чисты как брильянт И в моей душе нет паутины и грязи Я рад тому, что живу, Я рад солнцу и рад дождю Я один из тех, кто затерялся в толпе И неведомо куда Мою лодку несет река Так плыву я безучастно Через время и пространство Но так бы хотел Встретить живым две тысячи первый год (С) Армен Григорян
Яна: Марина Цветаева: ...Я бы хотела жить с Вами В маленьком городе, Где вечные сумерки И вечные колокола. И в маленькой деревенской гостинице — Тонкий звон Старинных часов — как капельки времени. И иногда, по вечерам, из какой—нибудь мансарды Флейта, И сам флейтист в окне. И большие тюльпаны на окнах. И может быть, Вы бы даже меня не любили... ========= Посреди комнаты — огромная изразцовая печка, На каждом изразце — картинка: Роза — сердце — корабль. — А в единственном окне — Снег, снег, снег. Вы бы лежали — каким я Вас люблю: ленивый, Равнодушный, беспечный. Изредка резкий треск Спички. Папироса горит и гаснет, И долго — долго дрожит на ее краю Серым коротким столбиком — пепел. Вам даже лень его стряхивать — И вся папироса летит в огонь.
Яна: Александр Блок Она пришла с мороза, Раскрасневшаяся, Наполнила комнату Ароматом воздуха и духов, Звонким голосом И совсем неуважительной к занятиям Болтовней. Она немедленно уронила на пол Толстый том художественного журнала, И сейчас же стало казаться, Что в моей большой комнате Очень мало места. Всё это было немножко досадно И довольно нелепо. Впрочем, она захотела, Чтобы я читал ей вслух "Макбета". Едва дойдя до пузырей земли, О которых я не могу говорить без волнения, Я заметил, что она тоже волнуется И внимательно смотрит в окно. Оказалось, что большой пестрый кот С трудом лепится по краю крыши, Подстерегая целующихся голубей. Я рассердился больше всего на то, Что целовались не мы, а голуби, И что прошли времена Паоло и Франчески.
Gunner: * * * Зачем много слов? Прошепчу твое имя, И сказано все. * * * Что такое разлука? Cквозь прохожих бредущая тень Неведомо куда. * * * Лес убаюкала тишина. Молчаливое небо ночью Разбудило душу. А вот еще: * * * Противная манная каша В стране высоких домов и деревьв. Как вернуться туда? А впрочем, почитайте сами здесь!
Нэлл: Стихи Яне Я сама себе открыла В. Долина Я сама себе открыла, Я сама себе шепчу: Я вчера была бескрыла, А сегодня полечу. И над улицей знакомой, И над медленной рекой, И над старенькою школой, И над маминой щекой. Как ни грела всё, что мило, Как ни ластилась к плечу, Я вчера была бескрылой, А сегодня полечу. Над словцом неосторожным, Над кружащим над листом, И над железнодорожным, Над дрожащим над мостом. То ли дело – эта сила, То ли дело – высота, Я вчера была бескрыла, А сегодня я не та. Кто-то землю мне покажет Сверху маленьким лужком, На лужке стоит и машет Мама аленьким флажком. Было время – смех и слёзы, Не бывало пустяков, Слева – грозы, справа – грозы, Рядом – стаи облаков. Как ни мучились, ни звали, Кто остался на лугу, Я вчера была бы с вами, А сегодня – не могу.
Яна: Стихи Нэлл: Гололёд Вероника Долина Гололед – такая гадость, Неизбежная зимой! Осторожно, моя радость! – Говорю себе самой. Ведь в другое время года Помогает нам судьба, А в такую непогоду Затруднительна ходьба. Я в дому – совсем другая: Раз на дню, наверно, сто Я сама себя ругаю И за это, и за то. А сегодня не ругаю И напрасно не корю. Осторожно, дорогая, Осторожно, – говорю. – Как ты справишься с дорогой? Ведь ее не избежать. Равновесие попробуй, Равновесие держать. Не волнуйся и руками Без стеснения маши. Равновесие, как знамя, Равновесие держи! Гололед – такая гадость, Неизбежная зимой! Осторожно, моя радость! – Говорю себе самой. Не боюсь его нисколько, – Я всю жизнь иду по льду. … Упаду! Сегодня скользко. Непременно упаду. … Упаду! Сегодня скользко. Непременно упаду.
AntonIO: Я бы новую жизнь своровал бы как вор, Я бы летчиком стал, это знаю я точно И команду такую: "Винты на упор!", Отдавал бы как бог, домодедовской ночью. Под моею рукой чей-то город лежит И крепчает мороз, и долдонят капели, И постели метелей, и звезд миражи, Освещали б мой путь в синеглазом апреле. Ну, а будь у меня двадцать жизней подряд, То я стал бы врачом районной больницы И не ждал ничего, и лечил бы ребят, И крестьян бы учил, как им не простудиться. Под моею рукой чьи-то жизни лежат, Я им новая мать, я их снова рожаю, И в затылок мне дышит старик Гиппократ, И меня в отпуска все село провожает. Ну, а будь у меня сто веков впереди, Я бы песни забыл, я бы стал астрономом, И прогнал бы друзей, просыпался б один, Навсегда отрешась от успеха земного. Под моею рукой чьи-то звезды лежат, Я спускаюсь в кафе, словно всплывшая лодка, Здесь по-прежнему жизнь, тороплюсь я назад И по небу иду капитанской походкой. Но ведь я пошутил, я спускаюсь с небес, Перед утром курю, как солдат перед боем, Свой единственный век отдаю я тебе, Все что будет со мной - это будет с тобою. Под моею рукой твои плечи лежат, И проходит сквозь нас дня и ночи граница, И у сына в руке старый мишка зажат, Как усталый король, обнимающий принца. (С) Юрий Визбор
Маришка: Друнина Юлия Ты - рядом, и все прекрасно: И дождь, и холодный ветер. Спасибо тебе, мой ясный, За то, что ты есть на свете. Спасибо за эти губы, Спасибо за руки эти. Спасибо тебе, мой любый, За то, что ты есть на свете. Ты - рядом, а ведь могли бы Друг друга совсем не встретить.. Единственный мой, спасибо За то, что ты есть на свете!
Маришка: Асадов Эдуард Я могу тебя очень ждать, Долго-долго и верно-верно, И ночами могу не спать Год, и два, и всю жизнь, наверно! Пусть листочки календаря Облетят, как листва у сада, Только знать бы, что все не зря, Что тебе это вправду надо! Я могу за тобой идти По чащобам и перелазам, По пескам, без дорог почти, По горам, по любому пути, Где и черт не бывал ни разу! Все пройду, никого не коря, Одолею любые тревоги, Только знать бы, что все не зря, Что потом не предашь в дороге. Я могу для тебя отдать Все, что есть у меня и будет. Я могу за тебя принять Горечь злейших на свете судеб. Буду счастьем считать, даря Целый мир тебе ежечасно. Только знать бы, что все не зря, Что люблю тебя не напрасно!
Маришка: Асеев Николай Я не могу без тебя жить! Мне и в дожди без тебя – сушь, Мне и в жару без тебя – стыть. Мне без тебя и Москва – глушь. Мне без тебя каждый час – с год; Если бы время мельчить, дробя! Мне даже синий небесный свод Кажется каменным без тебя. Я ничего не хочу знать – Бедность друзей, верность врагов, Я ничего не хочу ждать. Кроме твоих драгоценных шагов.
AntonIO: У меня был друг, его звали Фома Он забыл все слова, кроме слова "чума" Вчера было лето, а теперь зима Наверное, мой ревер сошел с ума Я устал пить чай, я устал пить вино Я зажег весь свет, но стало темно Десять лет я озвучивал фильм, Но это было немое кино Панки любят грязь, а хиппи цветы, И тех, и других заберут менты Ты можешь жить любя, ты можешь жить грубя, Но если ты не мент - возьмут и тебя Я устал пить чай, я устал пить вино Я зажег весь свет, но стало темно Десять лет я озвучивал фильм, Но это было немое кино И я видел чудеса обеих столиц Святых без рук и женщин без лиц Все ангелы в запое, я не помню кто где У рокеров рак мозга, а джазмены в ... Я устал пить чай, я устал пить вино я зажег весь свет, но стало темно Десять лет я озвучивал фильм но это было немое кино Я устал пить чай, я устал пить вино Я забыл все слова, кроме слова "говно" Десять лет я озвучивал фильм, Но это было немое кино (С) БГ
WENDY: Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала, В расплавленных свечах мерцают зеркала. Hапрасные слова я выдохну устало. Уже погас очаг. Ты новый не зажгла. Hапрасные слова. Виньетка ложной сути. Hапрасные слова нетрудно говорю. Hапрасные слова. Уж вы не обессудьте. Hапрасные слова. Я скоро догорю. У вашего крыльца не вздрогнет колокольчик. Hе спутает следов мой торопливый шаг. Вы первый миг конца понять мне не позвольте, Судьбу напрасных слов не торопясь решать. Придумайте сюжет о нежности и лете. Где смятая трава и пламя васильков. Рассыпанным драже закатятся в столетья Hапрасные слова, напрасная любовь. Hапрасные слова. Виньетка ложной сути. Hапрасные слова нетрудно говорю. Hапрасные слова. Уж вы не обессудьте. Hапрасные слова. Я скоро догорю.
Меховая: Последние листья, последняя осень, последняя кровь. Последний бегущий, и серая шерсть попадает в прицел. Вороны взметнутся, и в приступе боли почудится вновь, Как был ты волчонком, который кусаться ещё не умел. И взвыть бы: «За что?», но ты знаешь, что хищникам жалости нет Ни в дебрях лесных, ни в бетонных коробках больших городов. И только одно тебя сможет заставить забыть этот свет: Пока тебя ищут, волчата уходят тропою волков. И только одно тебя сможет заставить забыть этот свет: Пока тебя ищут, волчата уходят тропою волков. А через каких-то полгода над миром настанет апрель. Холодные реки, проснувшись, покинут свои берега, И новый вожак будет чуточку грустно глядеть в колыбель, И новая песня взовьется к луне, пронизав облака. И кажется странным, что смертные души, плюя на запрет, Оденутся в серые шкуры с набором когтей и клыков. И только одно тебя сможет заставить любить этот свет: Плюя на запреты волчата уходят тропою волков. И только одно тебя сможет заставить любить этот свет: Плюя на запреты волчата уходят тропою волков. Вот лай позади и сентябрь паленою шерстью запах. Смешались часы и минуты, охотники что-то кричат. И ты улыбнешься, на память оставив оскал на клыках, С тоскою в последний раз вспомнив своих непослушных волчат. Ведь волчии тропы по-волчьи же мастерски путают след: Один раз наступишь и в жилах заплещется хищная кровь. И бравый охотник склонился над тропом, тебя больше нет. Минута молчанья. Волчата уходят тропою волков. И бравый охотник склонился над тропом, тебя больше нет. Минута молчанья. Волчата уходят тропою волков.
AntonIO: Есть тайная печаль В весне первоначальной, Когда последний снег - Нам несказанно жаль, Когда в пустых лесах Негромко и случайно Из дальнего окна Доносится рояль И ветер там вершит Круженье занавески, Там от движенья нот Чуть звякает хрусталь. Там девочка моя, Еще ничья невеста, Играет, чтоб весну Сопровождал рояль И будет счастье нам, Пока легко и смело Та девочка творит Над миром пастораль, Пока по всей земле, Во все ее пределы Из дальнего окна Доносится рояль Ребята, нам пора Пока мы не сменили Весёлую печаль На грустную печаль Пока свои богам Совсем не изменили В программах наших судеб Передают рояль (С) Юрий Визбор
Яна: ЕГИПТЯНИН Чему вовсе не быть, так того не сгубить, А чего не сгубить, тому нету конца на Земле. Тонких улиц иглу пальцем переломлю. Будь свободна душа, но меня не лишай Легких крыльев, ведь кажется мне, Будто я египтянин, И со мною и Солнце и зной, И царапает небо когтями Легкий Сфинкс, что стоит за спиной. Тот терял, ты найдешь, тот молчал, ты поешь, Тот задумал такое, так не будет покоя уже никогда. А мечта не нова, чтоб до неба трава. Будь свободна душа, но меня не лишай Легких крыльев, ведь кажется мне, Будто я египтянин, И со мною и Солнце и зной, И царапает небо когтями Легкий Сфинкс, что стоит за спиной. Чему вовсе не быть... (Пикник)
Nell: Сын и сон Мне сын рассказывает сон: Там серый ослик, старый слон, И мотылек -- цветной флажок, Который крылышки обжег. Мне сын рассказывает сон: Он всем -- опора и заслон, Тому подмога мой сынок, Кто робок или одинок. Мне сын рассказывает сон: Он ясно помнит тихий звон, Он ясно видел слабый свет -- Такие снятся сны в пять лет. Мне сын рассказывает сон... Мне, слава богу, верит он, Я растолкую и пойму, Зачем приснился сон ему. Мне сын рассказывает сон... Не по земле шагает он, А по пустыням и по льдам, Как--будто по моим следам.
AntonIO: Погиб ли тот фрегат, седой волной разбитый, Иль, может быть, пират пустил его ко дну, Но капитана ждет красотка Маргарита, - А вдруг не утонул, а вдруг не утонул... Ах, как же страшно ждать в неведеньи нелепом, Песок со зла швырять в зеленую волну. Зачем вы зеркала прикрыли черным крепом, - А вдруг не утонул, а вдруг не утонул... А вдруг он жив-здоров, вдруг рано ставить свечи, А вдруг он в Санта-Круз за ромом завернул, А вдруг случился штиль иль просто ветер встречный, - Ну вдруг не утонул, ну вдруг не утонул... И вот, когда беда покажет глаз совиный, И безнадежный мрак затянет все вокруг, Когда приспустят флаг в порту до половины, Останется одно, последнее, "А вдруг "... (С) Алексей Иващенко
taralex: Мне не хватает себя, и я призываю твой голос. Как же это случилось ему затеряться? Ах, бывает достаточно всего лишь обняться Любовь… – вот слово, которым все это должно называться. И в глазах наших ангелов пенятся искры салютом, И ты знаешь, я доверяюсь этим минутам, Ибо считаю их ни много, ни мало прозреньем – Это из начала времен,… по моим наблюденьям. Где первопричинная дикость наших объятий? Абсолютно меняя направление всех понятий, Наполняя их русло свежестью, и освещая, Смотри, мы сливаемся, несправедливости миру прощая. И черпаем из океана Любви своими убогими кружками С нашими странными, но милыми сердцу подружками. И если найдется, кто все это осудит, Пусть встанет и скажет – ему ничего не будет. А линия жизни все бежит, и рисунок меняя. Я умру, смеясь, никого не обвиняя, С выраженьем нашедшего выход заблудшего. Если любовь была… Смерть – не самое худшее. Пусть не кончаются уроки безудержной ласки. Играйте оркестры, страдайте на сцене маски! Влага тел превратится в вино, и мы будем пьяны. Кипите моря и озера! Меняйтесь местами страны! Черпаем из океана Любви убогими кружками С нашими странными, но милыми сердцу подружками. Если найдется, кто все это осудит, Пусть встанет и скажет – ему ничего не будет…. ему ничего не будет… ему ничего не будет (c) Михаил Башаков
Gunner: Вновь о том что день уходит с Земли Ты негромко спой мне Этот день быть может где-то вдали Мы не однажды вспомним Вспомним как прозрачный месяц плывет Над ночной прохладой Лишь о том что все пройдет Вспоминать не надо Лишь о том что все пройдет Вспоминать не надо Все пройдет и печаль и радость Все пройдет так устроен свет Все пройдет только верить надо Что любовь не проходит нет Спой о том как вдаль плывут корабли Не сдаваясь бурям Спой о том что ради нашей любви Весь этот мир придуман Спой о том что биться не устает Сердце с сердцем рядом Лишь о том что все пройдет Вспоминать не надо Лишь о том что все пройдет Вспоминать не надо Все пройдет и печаль и радость Все пройдет так устроен свет Все пройдет только верить надо Что любовь не проходит нет Вновь о том что день уходит с Земли Ты негромко спой мне Этот день быть может где-то вдали Мы не однажды вспомним Вспомним как звезда всю ночь напролет Смотрит синим взглядом Лишь о том что все пройдет Вспоминать не надо Лишь о том что все пройдет Вспоминать не надо Все пройдет и печаль и радость Все пройдет так устроен свет Все пройдет только верить надо Что любовь не проходит нет Не проходит нет не проходит нет
AntonIO: Улетай! Этот город уже обречён, Все гуляют и никто ни при чём, И только «что почём» на умах, Улетай! За весельем часто прячется страх, И неправда заблудилась в словах, И слишком много папах И мигалок на больших головах. На рассветном небе ждёт твоя звезда Если ты там не был значит нам туда, Этот порт не для нас Есть только «здесь и сейчас» И ты, который рождён побеждать. Улетай! От промозглой московской зимы, От ползущей с востока войны От чужой вины на плечах, Улетай! «От винта!» и винты запоют, Выбрать якорь дело пары минут, Кто решился тот прав, Даже если неправ в мелочах. На рассветном небе ждёт твоя звезда Если ты там не был значит нам туда, Этот порт не для нас Есть только «здесь и сейчас» И ты, который рождён побеждать. (С) Андрей Макаревич
Gunner: Гамзатов Рассул. «Журавли» Мне кажется порою что солдаты С кровавых не пришедшие полей Не в землю нашу полегли когда-то А превратились в белых журавлей Они до сей поры с времен тех дальних Летят и подают нам голоса Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем глядя в небеса Летит летит по небу клин усталый Летит в тумане на исходе дня И в том строю есть промежуток малый Быть может это место для меня Настанет день и журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас кого оставил на земле Мне кажется порою что солдаты С кровавых не пришедшие полей Не в землю нашу полегли когда-то А превратились в белых журавлей
AntonIO: Сладострастная отрава - золотая Брич-Мулла, Где чинара притулилась под скалою, - под скалою... Про тебя жужжит над ухом вечная пчела: Брич-мулла, Брич-Муллы, Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Муллою. Был и я мальчуган, и в те годы не раз Про зелёный Чимган слушал мамин рассказ, Как возил детвору в Брич-Муллу тарантас - Тарантас назывался арбою. И душа рисовала картины в тоске, Будто еду в арбе на своем ишаке, А Чимганские горы царят вдалеке И безумно прекрасны собою. Но прошло моё детство, и юность прошла, И я понял, не помню какого числа, Что сгорят мои годы и вовсе дотла Под пустые, как дым, разговоры. И тогда я решил распроститься с Москвой И вдвоём со своею ещё не вдовой В том краю провести свой досуг трудовой, Где сверкают Чимганские горы. Сладострастная отрава - золотая Брич-Мулла, Где чинара притулилась под скалою, - под скалою... Про тебя жужжит над ухом вечная пчела: Брич-мулла, Брич-Муллы, Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Муллою. Мы залезли в долги и купили арбу, Запрягли ишака со звездою во лбу И вручили свою отпускную судьбу Ишаку - знатоку Туркестана. А на Крымском мосту вдруг заныло в груди, Я с арбы разглядел сквозь туман и дожди, Как Чимганские горы царят впереди, И зовут, и сверкают чеканно. С той поры я арбу обживаю свою И удвоил в пути небольшую семью, Будапешт и Калуга, Париж и Гель-Гью Любовались моею арбою. На Камчатке ишак угодил в полынью, Мои дети орут, а я песню пою, И Чимган освещает дорогу мою И безумно прекрасен собою! Сладострастная отрава - золотая Брич-Мулла, Где чинара притулилась под скалою, - под скалою... Про тебя жужжит над ухом вечная пчела: Брич-мулла, Брич-Муллы, Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Муллою. (С)Дмитрий Сухарев, Сергей Никитин
WENDY: Missing © Everything But The Girl I step off the train I'm walking down your street again And pass your door But you don't live there anymore It's years since you've been there Now you've disappeared somewhere Like outer space You've found some better place And I miss you- Like the deserts miss the rain Could you be dead ? You always were Two steps ahead of everyone We'd walk behind While you would run I look up at your house And I can almost hear you Shout down to me Where I always used to be And I miss you- Like the deserts miss the rain Back on the train I ask Why did I come again ? Can I confess I've been hanging'round Your old address ? And the years have proved To offer nothing Since you moved You're long gone But I can't move on And I miss you- Like the deserts miss the rain
Конкретный: ДУШЕВНО !!!!!!! ЖАЛЬ , ЧТО Я НИ ЧЕГО НЕ СМЫСЛЮ В ПОЭЗИИ .
Кузя: Николай Гумилёв ШЕСТОЕ ЧУВСТВО Прекрасно в нас влюбленное вино И добрый хлеб, что в печь для нас садится, И женщина, которою дано, Сперва измучившись, нам насладиться. Но что нам делать с розовой зарей Над холодеющими небесами, Где тишина и неземной покой, Что делать нам с бессмертными стихами? Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать. Мгновение бежит неудержимо, И мы ломаем руки, но опять Осуждены идти всё мимо, мимо. Как мальчик, игры позабыв свои, Следит порой за девичьим купаньем И, ничего не зная о любви, Все ж мучится таинственным желаньем; Как некогда в разросшихся хвощах Ревела от сознания бессилья Тварь скользкая, почуя на плечах Еще не появившиеся крылья; Так век за веком - скоро ли, Господь? - Под скальпелем природы и искусства Кричит наш дух, изнемогает плоть, Рождая орган для шестого чувства.
FunnyBaby: Т9 - Ода нашей Любви Вдох-выдох и мы опять играем в любимых. Пропадаем мы тонем в нежности заливах, Не боясь и не тая этих чувств сильных. Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах. Вдох-выдох и мы опять играем в любимых. Пропадаем и тонем в нежности заливах, Не боясь и не тая этих чувств сильных. Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах. Тёплый дождь по капле тихо умирает в земле. Я хочу к тебе, я лечу к тебе И моё сердце бьётся в такт с твоим, Отмеряя нежными секундами ритм. Не молчи - ты просто говори со мной. Дай крылья мне, дай силы взлететь над землёй, Пустой покинуть мир, забыть пустые лица И вечно плыть по небу белой птицей. Лететь к тебе, лететь во сне, Рисовать крыльями тебя на небо-холсте, Взлетать ради нас всё выше до самых небес И ради нас упасть камнем вниз. Ты любовь моя, ты печаль моя И если вдруг исчезнешь ты - сойду сума я. Нет! Ты дорога мне, как первый лучик солнца весной. И я люблю тебя, и я весь твой. Вдох-выдох и мы опять играем в любимых. Пропадаем мы тонем в нежности заливах, Не боясь и не тая этих чувств сильных. Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах. Вдох-выдох и мы опять играем в любимых. Пропадаем и тонем в нежности заливах, Не боясь и не тая этих чувств сильных. Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах. Ну здраствуй,родная, соскучилась? Да я знаю! Твой глаза, как чистые воды Алтая. И я таю, смотря на них в который раз, И я тону в глубинах твоих дивных глаз. Немного слёз,грусти..немного печали И дни летят за днями, как птицы над полями, Становясь годами, а затем десятками лет, А мы с тобой всё так же вместе готовим обед. Жить без бед нельзя, да я и не хочу! И если что случиться, то ты прижмёшь к плечу, Залечишь раны, радостью подменишь печаль Дашь поцелуй мне и светлой станет даль. Пройдёт боль и счастье утопит меня. Счастье быть с тобой, только тебя любя, И будут лететь годы,осушая воды, храня бережно нашей любви оду
Кузя: Александр Кочетков БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ - Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,- Как больно, милая, как странно Раздваиваться под пилой. Не зарастет на сердце рана, Прольется чистыми слезами, Не зарастет на сердце рана - Прольется пламенной смолой. - Пока жива, с тобой я буду - Душа и кровь нераздвоимы,- Пока жива, с тобой я буду - Любовь и смерть всегда вдвоем. Ты понесешь с собой повсюду - Ты понесешь с собой, любимый,- Ты понесешь с собой повсюду Родную землю, милый дом. - Но если мне укрыться нечем От жалости неисцелимой, Но если мне укрыться нечем От холода и темноты? - За расставаньем будет встреча, Не забывай меня, любимый, За расставаньем будет встреча, Вернемся оба - я и ты. - Но если я безвестно кану - Короткий свет луча дневного,- Но если я безвестно кану За звездный пояс, в млечный дым? - Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим. Трясясь в прокуренном вагоне, Он стал бездомным и смиренным, Трясясь в прокуренном вагоне, Он полуплакал, полуспал, Когда состав на скользком склоне Вдруг изогнулся страшным креном, Когда состав на скользком склоне От рельс колеса оторвал. Нечеловеческая сила, В одной давильне всех калеча, Нечеловеческая сила Земное сбросила с земли. И никого не защитила Вдали обещанная встреча, И никого не защитила Рука, зовущая вдали. С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! Всей кровью прорастайте в них,- И каждый раз навек прощайтесь! И каждый раз навек прощайтесь! И каждый раз навек прощайтесь! Когда уходите на миг! 1932
Левша: Вечная любовь («Une Vie D’Amour») — Шарль Азнавур и Жорж Гарваренц. Une vie d'amour Que l'on s'йtait jurйe Et que le temps a dйsarticulйe Jour aprиs jour Blesse mes pensйes Tant des mots d'amour En nos cњurs йtouffйs Dans un sanglot l'espace d'un baiser Sont restйs sourds А tout, mais n'ont rien changй Car un au revoir Ne peut кtre un adieu Et fou d'espoir Je m'en remets а Dieu Pour te revoir Et te parler encore Et te jurer encore Une vie d'amour Remplie de rires clairs Un seul chemin Dйchirant nos enfers Allant plus loin Que la nuit La nuit des nuits Une vie d'amour Que l'on s'йtait jurйe Et que le temps a dйsarticulйe Jour aprиs jour Blesse mes pensйes Tant des mots d'amour Que nos cњurs ont criйs De mots tremblйs, de larmes soulignйes Dernier recours De joies dйsaharmonisйes Des aubes en fleurs Aux crйpuscules gris Tout va, tout meurt Mais la flamme survit Dans la chaleur D'un immortel йtй D'un йternel йtй Une vie d'amour Une vie pour s'aimer Aveuglйment Jusqu'au souffle dernier Bon an mal an Mon amour T'aimer encore Et toujours
полная версия страницы